Вот так в темноте выглядит наш маленький загончик в зале ожидания аэропорта Борисполь для тех, кому нет пути в Великую Незалежную. Страну победившего национализма. В ночь на вторник нас здесь восемь. Двое алжирцев, ни слова не понимающие ни по-русски, ни по-украински, ни даже по-английски, по рассказам охраны, коротают тут уже не первую ночь. Трое непризнанных, как их родина, абхазов. Девушка, которую южане именуют не иначе как принцесса Зимбабве. И все лишь потому, что не могут выговорить ее прыгучее имя. Йоланда ехала к брату-студенту. Но теперь она, обладательница nyaminyami — национальной hand-made палки с резной анакондой (царицей зимбабвийских животных и людей), держит в руках «Рiшение» в котором ничего не понимает.
Нам, единственной в этой пестрой толпе паре русских, понятно многим большее. В том числе и то, почему срезанный на таможенном посту вместе с нами фотокорреспондент американского издания (с московского самолета и с российским паспортом) из этого тесного мира неожиданно исчез.
Остались ребята из охраны. Поэтому я не уверен, что заложники здесь мы. Ибо нам с Йоландой весело. Абхазы, вон, дают ей денег и обещают купить прямой билет, чтоб не летела обратно с тремя пересадками (перевести этот порыв кавказских душ с ломаного русского на не менее извилистый зимбабвийский английский — самая большая моя практика в иностранном на сегодня).
Еще Йоланда неплохо поет песни своей жаркой родины. Когда приобщиться к виски и глобализированного мира дюти-фри, конечно. Алжирцам уже все равно, а абхазы до сих пор под впечатлением: как это, у них в октябре 38?! У НАС такого не бывает!!!
И только наша охрана на все это будет взирать голодными глазами сатрапов. Под эти взгляды и осознаешь весь вымысел пространства, которое называют сегодня Украина. Я теперь скорее поверю в то, что анаконда с посоха поющей девчонки — царица животных и людей. Ее я, по крайней мере, видел. Сложнее поверить, что эта страна существует. Что выборы здесь не вымышлены. Что свода слова — не пустой звук. Что нет нацистов…
Нет, не нацистов, конечно. Поборников. Тех, кто молчал во имя революции, пока националисты забрасывал коктейлями омон. Такие еще опаснее потому, что могут предать вновь. А значит их нельзя прощать.
Вот я, например, решил, что не прощу Ирину Владимировну Гуляй. Начальника отделения инспекторов пограничной службы «Борисполь-1» в чине капитана. Я сделаю все, чтобы имя, которым подписано мое «Рiшение», узнала вся прогрессивная Европа. Ну по крайней мере, ее судебные и надзорные органы точно.
Из-за смешной девчонки из Зимбабве. Из-за грустных глаз мальчишек-охранников, которым больше хотелось вместе с ней петь.
Но в большей степени из-за деда. Сначала написавшего мою украинскую фамилию на Брандербургских воротах, а потом отправившемся добивать их поборников сюда, на свою историческую родину…
— А знаете, я вообще за то, чтобы Россия и Украина объединились. — рассказывал на прощание таможенник. Выдворения и депортации это оказывается почти vip-обслуживание. Старающийся казаться миловидным бодигард, водит тебя в обход очередей на регистрацию, досмотр и посадку.
— И я очень симпатизирую Путину, — продолжает прощаться он. -Умеет с народом общаться по несколько часов, и даже цифры не по бумажке читает. В общем, хороший президент, у нас таких никогда не было…
Мы стоим в «шланге» уже у самого самолета пока тот готовят к отправке в Москву. В рокоте двигателей что доносятся с летного поля слова сопровождающего звучат очень тихо. По крайней мере немного известная уже вам г-жа Гуляй куда более высоким тоном интересовалась делал ли я материалы про Украину и можно ли их где-то посмотреть. Наверное фанатка, думал я, не может же цензура начинаться на таможенном посту страны, мчащейся в Евросоюз.
